подручный и бодигард Васька Свищев по кличке, естественно, Свищ – вылитый Фигура. Крупный, мощный, неповоротливый и тупой, как сибирский валенок.
Некоторым особняком в этом ряду стоит лощеный и избалованный московский турист-рыболов с космополитическим именем Гарик. Гарик (он же, как водится, – Георгий) какой-то неопределенный. То хороший, то плохой настолько, что просто оторви и брось. Ему не чужды души прекрасные порывы, однако по отношению к тому же Сереже он порой ведет себя настолько низко и даже подло, что сразу как-то расхотелось симпатизировать ему в дальнейшем, несмотря на явные намеренья автора перевоспитать его в лучшую сторону.
Кстати, о космополитизме. Меня, если честно, немного удивило, что Сорока – президент. Не народный комиссар, не председатель и даже не генеральный секретарь, а именно президент. Вроде бы свой, советский товарищ, плоть от плоти народа – куда там манерному Гарику! – и вдруг. Откуда у нашего парня такая нездешняя грусть? Да и самого автора зовут как-то странно, не находите? Вильяма Федоровича, как выяснилось, при рождении назвали нормальным, человеческим, по тем временам, именем Вил – в честь Владимира Ильича Ленина, если кто не знает. Однако он еще в школе переделал его на Вильямс (в честь знаменитой скорострельной пушки конфедератов, не иначе), а потом последняя буква в ходе дальнейшей эволюции куда-то отпала. Как парень за подобные выкрутасы по статье не загремел – ума не приложу. Времена тогда, если верить нынешним историкам-либералам, были простые и суровые.
Однако вернемся к повести. Еще в процессе чтения узнал, что «Президент Каменного острова» – не единственная книга о приключениях Сороки и его команды. Годы спустя после ее выхода по многочисленным просьбам юных читателей автор написал продолжение – «Президент не уходит в отставку». К сожалению, этой повести в аудиоформате нет, но в виде текста ее можно найти практически в любой электронной библиотеке. И если вам полюбятся герои первой повести, вы вполне можете встретиться с ними еще раз.
В продолжении герои повзрослеют, у них появятся новые печали и заботы, новые радости. Но внутренний стержень не даст им прогнуться под изменчивый мир, и в конце концов каждый из них найдет свою дорогу к счастью, свое место в жизни. И все же мне немного грустно было читать эту книгу – как будто это мои собственные дети вдруг выросли и из очаровательных малышей и подростков превратились в дяденек и тетенек с их неинтересными взрослыми потребностями и хлопотами.
Лично меня в прозе Вильяма Козлова более всего подкупает то, как деликатно, мягко и настойчиво учит автор расставаться с прошлым, примиряться с потерями. Не зря Андрей Платонов в свое время писал, что «Жизнь есть упускаемая и упущенная возможность». Если жить, постоянно поворотив голову назад, скорбя по каждому уходящему мгновению, то лучше уж и не жить вовсе. Козлов, как немногие писатели, умеет показать, что жизнь прекрасна, когда живешь днем сегодняшним, но что она еще лучше – когда живешь и дышишь завтрашним днем. Потому что только там, за горизонтом событий, и может находиться истинное счастье.
Ей-богу, как же не хватает этого чувства, этого радостного предвкушения и ожидания современным авторам – в том числе и тем, что адресуют свое творчество нынешним подросткам с их прагматизмом, склонностью к рефлексии и самоедству.
Повесть Вильяма Козлова «Президент Каменного острова» читает Анна Меркулова. Замечательно, на мой взгляд, читает – ничуть не хуже, чем прочитала она другие книги того же Вильяма Козлова, а также произведения Кира Булычева, Иоанны Хмелевской, Сергея Иванова. Особенно же ей удается проза для подростков, истории о первой любви: «Вам и не снилось» Галины Щербаковой, «В моей смерти прошу винить Клаву К.» Михаила Львовского и немного странный в этом ряду роман «Птичка певчая» турецкого классика Решата Нури Гюнтекина. Хотя почему странный? Ведь он все о том же – о становлении личности, о взрослении, о зарождении первых чувств. Собственно, и книга, о которой мы сегодня говорили, – о том же. Читайте. И старайтесь почаще заглядывать за горизонт, поскольку все лучшее – именно там.
По главной улице – с оркестром
Эрнан Ривера Летельер. Фата-моргана любви с оркестром / Перев. с исп. Дарьи Синицыной. – СПб.: Издательство Ивана Лимбаха, 2014
Роман «Фата-моргана любви с оркестром» (1998) чилийского писателя Эрнана Риверы Летельера (р.1950) – книга, застигшая меня врасплох, ставшая для меня полной неожиданностью и оттого особенно мне близкая и дорогая.
Признаться, ничтоже сумняшеся полагал, что литературу Чили знаю не то чтобы вдоль и поперек, но достаточно хорошо – насколько это вообще возможно с противоположного конца земного шара. От стихов Габриэлы Мистраль и Пабло Неруды до прозы Франсиско Колоане, Мануэля Рохаса, Фернандо Алегрии и Володи Тейтельбойма. А еще были книги Хосе Доносо, Антонио Скарметы, Ариэля Дорфмана, Исабель Альенде, Марселы Серрано, Луиса Сепульведы и Роберто Боланьо.
Это так, навскидку. Если перечислять всех, кого читал, никакой рецензии не хватит. Много в Чили писателей – хороших и разных. А тут, понимаете, какой-то Ривера Летельер. Причем ладно бы из молодых да ранних – нет, в самой середине прошлого века родился! Где он был, когда гремели на весь читающий мир Сепульведа и Боланьо (один чуть постарше, другой чуть помладше, и обоих уже нет в живых)? Словом, преисполнился ваш покорный слуга сомнения и скепсиса и даже некоторого предубеждения. Совершенно, как выяснилось, зря преисполнился, но обо всем по порядку.
Что касается нашего автора, то становиться всемирно известным писателем, да еще и кавалером французского Ордена искусств и литературы ему поначалу было просто некогда. До 11 лет он жил на селитряных разработках, где работал его отец и где сам он трудился в шахте и продавал газеты. Затем были скитания по всему континенту, учеба в вечерней школе, женитьба… В итоге первый свой роман «Королева Исабель распевала ранчеры» Эрнан Ривера Летельер опубликовал в 44 года, когда некоторые литераторы писать уже заканчивают и поудобней устраиваются на лаврах, дабы там с комфортом почивать.
Романный дебют, кстати, оказался удачным: певунья-королева принесла своему автору не только несколько премий, но и некоторую литературную известность, каковая со временем лишь усиливалась и к третьему роману, о котором и пойдет сегодня речь, превратилась в устойчивую репутацию.
Итак, с чего начинается роман? На переполненном корабле – эдаком новоявленном Ноевом ковчеге среди переселенцев-эмигрантов, коз и барашков вдруг обнаруживается рояль, звучит музыка Шопена и стихи испанского поэта-романтика Густаво Адольфо Беккера.
Классическая музыка и поэзия среди полутора сотен горемык – изгоев Старого Света – «темного человеческого стада»,
